Когда осенние печали. Часть 2. - Страница 106

106

…Истерика была и у Тани… Вернувшись домой, она никак не могла успокоиться, пока Виталий не дал ей успокоительное лекарство, прописанное психотерапевтом. Наконец, от неё "отказался" и адвокат — непонятно, по каким причинам, он вдруг заявил, что больше не может вести её дела…

На просьбу найти другого адвоката Виталий сначала ответил согласием, но через несколько дней, усадив напротив себя Татьяну, вкрадчивым тоном предложил пока приостановить все её справедливые порывы… Он мотивировал это тем, что, пытаясь бороться с Олегом, Таня теряет своё здоровье, и ей нужно на какое-то время взять тайм-аут, чтобы привести в порядок нервы.

Отчасти Виталий был прав… Таня, действительно, выглядела очень плохо. Она сильно похудела, стала нервной, у неё начали выпадать волосы… Мясников предложил ей пройти курс лечения в санатории, на хорошем курорте, но Таня боялась покидать город.

Ей казалось, что, как только она уедет, Виталий её обязательно бросит… После смерти Семёна Ильича у неё не осталось никакой надежды — кроме отца никто не мог повлиять на её бывшего мужа… Мысль о том, что с потерей детей придётся смириться, посещала её всё чаще и чаще…

Виталий был единственным утешением, которое осталось у неё, и потерять его было равносильно смерти…

В то же самое время, она чувствовала, как ниточка, всё ещё связывающая их с Мясниковым, неумолимо истончается — день ото дня… Виталий всё чаще не ночевал дома, а Таня теряла последние душевные силы.

Однажды, дождавшись его с работы и накормив ужином, она присела рядом и положила голову ему на плечо.

"Ну, что ты, Танюш?.." — Виталий чуть сжал её ладошку.

"Совсем я тебя измучила… Устал ты от меня".

"Не говори глупости… — он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. — Это я на работе устал. При чём тут ты…"

"Я всё знаю… — Таня ещё теснее прижалась к нему. — Я тебя измучила. Но я знаю, что нужно сделать…"

"И что же?"

"Мне нужно родить ребёнка… Тогда у меня появится смысл жизни…"

Тане не было видно выражения лица Виталия, но его затянувшееся молчание тогда насторожило.

"Может, ты и права… — он, наконец, подол голос. — Ребёнок тебя отвлечёт…"

"Ты, правда, так думаешь?! — она подняла голову, заглянула ему в глаза. — Виталик!.."

"Правда. Ребёнок нужен… Только не сейчас".

"А когда?.." — она смотрела на него растерянно, видимо, не ожидая такого ответа.

"Попозже… — он притянул её к себе и поцеловал в макушку. — Где-нибудь через год…"

"Так долго?!"

"Ну, разве это долго?.. — он усмехнулся. — Всего год, Танюшка… Тебе в любом случае нужно поправить здоровье, прежде чем…"

"А я готова уже сейчас… — она смотрела ему в глаза умоляюще. — Виталик… Я готова… Я думала сегодня… Меня излечит беременность… я буду знать, для чего я живу…"

"А ты не знаешь? — он решил перевести всё в шутку. — Ну, хорошо, этот год ты будешь жить для меня! Вручаю себя тебе!"

"Конечно, я живу для тебя, но…"

"Всё, Танюш… — он снова поцеловал её. — Решили. Через год. И больше к этому разговору не возвращаемся…"

…Этот разговор был незадолго до развода Виталия и Александры. С тех пор прошло уже более двух месяцев, они оба были свободны, но Мясников ни разу не заговорил о женитьбе. Таня не спрашивала, но ждала…

Как оказалось — напрасно. Она утешала себя мыслью, что он не отказался иметь с ней общего ребёнка… но в то же самое время стала замечать, что Виталий всё реже и реже смотрит на неё, как на женщину… А его ночные отлучки вызывали у измученной обстоятельствами женщины подозрения и — как следствие, приступы ревности…

Понимая, что этим только отталкивает от себя Виталия, Таня пыталась брать себя в руки, но — увы…

Она несколько раз приезжала в гости к Веронике Григорьевне — бывшая свекровь была ей искренне рада, но у Тани была другая, тайная цель. Она надеялась, что однажды застанет в гостях у бабушки своих сыновей…

Разгадав её "хитрость", Вероника только горько вздохнула.

"Танечка… Лучше не провоцируй… Я тебя понимаю, но и ты меня пойми… Олег узнает, больше сюда их не привезёт… Лучше — не надо…"

…Сегодня вечером, возвращаясь из магазина, Таня заметила в почтовом ящике белый конверт. Удивлённо открыла замок, достала довольно плотное письмо — оно было адресовано именно ей, но не имело обратного адреса. Не было и штемпеля — видимо, письмо принёс не почтальон. Войдя в квартиру, Татьяна тут же, не раздеваясь, надорвала бумажный край…

…Уже поздно ночью, приехав, наконец, из "командировки", Виталий застал её сидящей на кухне. Отрешённо глядя куда-то в окно, она даже не повернула головы…

— Привет… — он удивлённо уставился на женщину. — Танюш, что-то случилось?..

— Привет… — она прошептала это бескровными губами, еле слышно.

— Что случилось?.. — Виталий шагнул вперёд, уставился на разложенные на столе фотографии. — Что это?..

— Это — ты…

Чуть сузив глаза, Мясников разглядывал снимки… Все они были сделаны возле особняка Лозинской — вот он и Изабелла выходят из автомобиля… Вот они вместе стоят на лоджии — она в халатике, он — в домашних шортах… А вот они вместе идут к автомобилю утром — на всех фотографиях пропечатаны дата и время… Это были дни его "командировок"… Но особенно удивила одна фотография — сделанная через открытое окно, она чётко запечатлела их с Изабеллой сплетённые в любовном порыве тела — вернее, небольшой фрагмент их тел, выхваченный из общего интерьера спальни…

Фотографии озадачили. Судя по ракурсу, сделаны они были из-за ограды дома, профессиональным аппаратом. Видимо, фотограф был мастером своего дела — его не заметила ни охрана, ни хозяйка, ни её гость…

106